Cyberpunk 2077 - Луций Корнелий

лежал на столике рядом с пустой кружкой из-под кофе. Модель Каппа от «Цунами дефенс».

Дверь открылась и Эвелин Паркер появилась на пороге. Джуди тут же с немного виноватой улыбкой отложила пистолет.

— Прости. Я не узнала твои шаги.

— Ничего, — снисходительно улыбнулась Паркер, заходя в хижину. — Ты и не должна. У меня походка изменилась. Надо было тебе написать, но я стараюсь не пользоваться связью лишний раз.

— Ладно… Но ты хоть стучи. Я сейчас вся на нервах. Боюсь, случайно…

— Пальнуть в меня из этой штуки? — усмехнулась Эвелин. — Не беспокойся. Это теперь не сильно мне повредит.

— Да? Ну… круто. Наверное, — замялась Джуди.

Эвелин начала раздеваться, снимая пыльную куртку. Похоже, она ехала через пустоши на мотоцикле. Джуди столько всего хотела ей сказать, но слова как всегда предательски разбежались из головы. Словно они пытались свалить из Найт-Сити раньше хозяйки.

— Знаешь, нам надо поговорить… — всё же решилась Джуди.

Эвелин приложила палец к её губам и ласково ответила:

— Обязательно. Я бы хотела говорить с тобой всю ночь. Только мне надо сначала смыть с себя пару килограмм грёбаной пыли.

— Да. Конечно. Ванная в твоём полном распоряжении. Вода там есть. Шампунь бери любой.

— Спасибо.

Эвелин продолжила раздеваться. Джуди заметила, что движения подруги слегка изменились. Это была практически неуловимая глазу трансформация, которую Альварес могла разглядеть лишь потому что очень давно и хорошо знала Паркер. В конце концов Джуди редактировала множество брейнов с Эвелин в главной роли. Она отлично знала как её подруга двигается.

— Всё нормально? Тебя не ранили?

— Нет. Все отлично, — ответила Эва, стягивая топик. — Это просто новый хром. Ещё не совсем к нему привыкла.

Джуди отвернулась, стараясь не смотреть в сторону обнажённой Эвелин. Странное чувство стеснения, учитывая сколько виртов с подругой она редачила, наблюдая и даже проживая ее сексуальный опыт.

— Ты аккуратнее с хромом. Я вообще удивлена, что ты так его полюбила.

— Пришлось, — раздалось в ответ из ванной под аккомпанемент шума воды. — Я долго старалась обходиться минимумом имплантов. Очень многие клиенты предпочитают естественность.

— Ну у хрома тоже есть свои фанаты.

— Только они обычно поехавшие в край и хотят трахаться с боргом.

Джуди хмыкнула. Ей попадались брейны, рассчитанные на такую аудиторию. Там часто предпочитали нарочито грубый хром. Что-то типа кустарной херни Мальстрема. В узких кругах был известен брейн под названием «трудный апгрейд», где девушка, если её ещё так можно назвать, во время прелюдии откусывает партнёру пенис и тут же рипер ставит ему имплант с минимальным наркозом, а после следует уже полноценная постельная сцена. Джуди это в свое время отказалась редачить, несмотря на клятвенные заявления заказчиков, что все там происходит по обоюдному согласию сторон.

— С четырнадцати думала, что я особенная, Джуди. Мои эмоции, моя тактильность.

— У тебе и правда талант.

— Я держалась за него, не замечая как он меня ограничивает. Знаешь, почему им нравятся девушки без хрома?

— Более естественная и привычная чувствительность? Ещё некоторый хром искажает нервные импульсы при записи на…

— Власть, — перебила её Эвелин, чей голос сейчас звучал громко и сильно, легко перекрывая шум душа. — Им хочется чувствовать себя круче слабой жертвы. Я читала переписку Вудмана с неким Дзетаро. Он там постоянно просил найти девочек, у которых побольше мяса. Понимаешь?

— Пиздец…

— Да. Все эти красивые слова про тактильность и естественность для кого-то правда, но большинству нужно просто максимально уязвимое мясо для ебли. Та, кому легко причинить боль. Я больше не собираюсь быть для них добычей.

Джуди вздохнула и сделала последний глоток почти остывшего кофе. Ей было до крайней степени погано то-ли от услышанного, то-ли от недосыпа. Наконец она собралась с силами и предложила:

— Давай свалим отсюда.

— А мне нравится этот домик.

— Нет, Эва, я про город в целом. Нам надо уехать из Найт-Сити.

Шум воды стих. Краем глаза Джуди видела как подруга вытирает воду с гладкой кожи. Казалось, практически ничего в облике Эвелин не изменилась, но движение обрели непривычную тяжесть.

— Я записала для тебя кое-что, — произнесла Паркер, вытершись насухо и обернувшись полотенцем. — Сейчас дам щепку. Глянь, пока я одеваюсь.

Джуди забрала у подруги щепку и надела обруч. Это был совсем сырой брейн. Запись с оптики плюс кукольного чипа. Джуди смотрела на мир глазами Эвелин. Она узнала место, в котором была подруга, и людей, находящихся рядом. Это было убежище, куда Шельмы отправляли проблемных кукол.

В кресле у телевизора сидела Пегги Уитсон. Темнокожая женщина с не самой хорошей репутацией в банде.

— Затрахала уже эта политика, — произнес вышедший из ванной Вито Брази. — Переключите на что-то нормальное. Видосы о животных или порнуху.

Этот стареющий жиголо тоже не пользовался большим уважением среди Шельм. Ходил слух, что он слил несколько девочек бывшим папикам.

— Животные давно все вымерли. Палеными стероидами накачались и померли, — хехекнула Пегги. — Порнухи мне на работе хватает. А ты чего хочешь, Эвелин. Может, музон какой?

— Когда приедет Сьюзи? — холодно спросила Паркер, осторожно разминая пальцы.

— Когда освободится, — ответил Вито. — Она сучинда занятая. Так что пока придется тебе побыть в компании наших затасканных еблетов. Уж простите, ваше величество.

В его голосе сквозила откровенная неприязнь.

Через несколько мгновений Эвелин пришло сообщение по закрытому каналу. Каждое слово в нём било Джуди прямо по нервам.

«Привет. Мы едва знакомы, но я хочу тебе помочь в отличие от Сьюзи Кью. Она готова пожертвовать твоей головой, чтобы не ссориться с Когтями. Тебя сегодня отдадут им. Скидываю переписку с подробностями. Если поверишь мне, то я помогу тебе сбежать и добраться до безопасного места».

Далее следовала короткая сцена жестокой расправы. Эвелин без тени жалости прикончила Вито и Пегги. Последняя перед смертью призналась, что Сьюзи, действительно, собиралась расплатиться с Когтями головой Паркер. Сдать её палачам лишь бы Когти поменьше прессовали Лиззис.

Джуди вырубила брейн и отбросила обруч на пол. На глазах девушки выступили горькие слезы гнева. Она давно